«Самое страшное сейчас – незнание»

Свое оценку предварительных итогов реформы РАН высказал Александр Сергеевич Графодатский, доктор биологических наук, заведующий лабораторией цитогенетики животных ИМКБ СО РАН.

– За этот год стало понятно: друзей среди государственной власти у нас нет. В итоге мы имеем следующее: Российской академии наук как органа, имеющего отношения к науке, сейчас просто не стало. ФАНО? Что это такое, мы до сих пор не знаем. Замечено ФАНО только в организации бюрократического безумия, катастрофического бумагопотока, грозящего утопить все работающее в российской науке. Возникает твердое убеждение, что орган, призванный нами руководить, никакого представления о том, как функционирует  нормальная – я имею в виду естественная – наука, не имеет. Нас пытаются загнать в нелепую систему «один источник финансирования»  – «одна статья». А если мы собирали свои коллекции много лет, скажем, за счет «бюджета», либо за счет грантов РАН, получали тот или иной уникальный реактив или пробу за счет гранта РФФИ, то теперь не можем их указывать в статьях по работам по грантам РНФ. Чушь и нелепость, лишенная какого-либо смысла. Наука, достойная приличной публикации, не делается за счет «одного» источника финансирования и за год, да и за три года очень редко такое случается.

Единственный плюс – в этом году нельзя проводить никаких особых изменений. Пока что реформа не коснулась, точнее, почти не коснулась научных сотрудников: финансирование осталось; наш институт довольно успешен в получении грантов, в данный момент исследовательская работа идет.

С другой стороны, понятно, что в ближайшее время все порушится. Складывается ситуация разобщенности: каждый институт должен выживать сам по себе. В Сибирском отделении всегда были хорошие горизонтальные связи, мы, например, очень успешно работали с химиками, физиками, археологами, сотрудничали с коллегами в Якутске, на Дальнем Востоке. Похоже, сейчас все эти связи будут насильственно обрубаться.  Договариваться о сотрудничестве мы сможем только на индивидуальном уровне, а на совместные междисциплинарные проекты деньги не предусматриваются. Это плохо, поскольку если кроме личной заинтересованности участников  не будет еще и финансовой поддержки, то очень скоро такие инициативы и вовсе сойдут на нет.

Пока что мы с ужасом ждем нового года: всеобщие перевыборы, возрастные ограничения. Относительно  последнего, кстати. Вроде бы все правильно, но для начала нужно объявить мораторий на какое-то время, чтобы изменения происходили не в течение одного года. Возрастной фактор необходим, но все должно происходить естественно, а не революционно.  Революция, как известно, чревата разрушениями, и, увы, по нашей российской традиции, разрушениями до основания. Многие наши институты и особенно лаборатории, как и везде в мире, являются «авторскими». Хорошо, когда в коллективе выросла достойная замена. А если нет? Выборы научного руководителя исключительно по возрасту, чем моложе, тем лучше? Веселые времена нас ждут.

Лично для меня в этой «реформе» – «налете», «погроме», об определении ее сути можно спорить – не понятно одно: зачем? Ведь не было никакой потребности именно в таких изменениях,  нет просчитанных результатов и последствий. Никто не объяснил, почему, но все уверены, что будет или хуже, или намного хуже, других вариантов нет.

Выглядит  реформа исключительно как реализация личных комплексов и непристойных амбиций отдельных обиженных людей.

Сейчас все пытаются направить реформу в разумное русло, но никто, даже ее авторы,  просто не знают, что будет дальше, и именно это незнание сейчас – самое страшное.

Для России наступают нелегкие времена, и меня поражает глумливое и преступное желание некоторых облеченных властью  противоборствовать возвращению домой наших талантливых соотечественников из стран «санкционной оси». Более того, у части чиновников отчетливо видно намерение приложить огромные усилия, чтобы отправить за границу не только потенциальных создателей противогазов Зелинского-Кумманта, но и ученых-фундаменталистов, занимающихся исследованием пока еще абсолютно бесполезных эффектов типа «деления ядер урана Флерова-Петржака».

 

Записала Маргарита Артёменко