Газ и нефть – наша беда!

Директор Института теплофизики СО РАН Сергей Алексеенко рассказал о перспективах альтернативной энергетики в России.

- Сергей Владимирович, российское правительство инициировало целую серию дорогостоящих проектов, связанных с освоением нефтегазовых месторождений. Так, в развитие данного сектора до 2035 года планируется вложить целый триллион долларов! Как, по Вашему мнению, это отразится на использовании возобновляемых источников энергии? Ведь ваш Институт как раз занимается разработками в данной области.

– Знаете, уже приходилось слышать, что много нефти и газа – это наша беда, потому что это основной источник поступления валюты и источник нашего благосостояния. Самая большая проблема здесь в том, что из-за этого плохо развиваются новые технологии, в том числе те, которые связаны с использованием возобновляемых источников энергии . Поэтому в России отношение к возобновляемым источникам меняется от абсолютного «за» до абсолютного «против».

Тем временем в мире за последние несколько лет возобновляемым источникам энергии стали уделять очень большое внимание, несмотря на то, что пока еще это относительно дорого, особенно фотовольтаика. Тем не менее, именно так решаются, например, вопросы экологии, которые для многих европейских стран имеют принципиальное значение. Во-вторых, так решаются вопросы энергетической безопасности, поскольку во многих странах Европы нет своего органического сырья. Ну и третье – это экономия органического сырья, которое лучше использовать в химической промышленности, чем просто сжигать.

Поэтому мир сейчас начинает очень активно идти по этому пути. У каждой страны есть на этот счет свои планы развития, причем в некоторых планах значится выйти на стопроцентное использование возобновляемых источников уже через двадцать лет.

- У нас в России некоторые статусные экономисты высказывают  сомнения по поводу того, что альтернативная энергетика может играть такую решающую роль. И якобы на Западе сворачиваются некоторые программы как раз в угоду традиционным источникам энергии. Насколько подобные заявления соответствуют действительности?

– Конечно, развитие всегда идет по волнообразной траектории. Однако если брать данные, например, по фотовольтаике, то там рост мощностей идет по экспоненте. За пять лет – увеличение в десять раз! Это колоссальный рост. И пока здесь нет остановки. Другое дело, что есть проблема сбыта, поскольку рост производства фотоэлементов опережает возможности потребителей. Ведь это пока еще достаточно дорого, и не все население платежеспособно. От этого никуда не деться. Но общий тренд все равно будет идти строго вверх. Так что этим в любом случае надо заниматься. Если мы не будем этого делать, то мы отстанем, и потом будем опять покупать за рубежом.

- А можно ли у нас развивать данное направление без поддержки государства? Исключительно за счет рыночного спроса?

– Если говорить об отечественных технологиях, то все-таки без поддержки государства развернуться здесь невозможно. Потому что производственные модули пока еще очень дорогие. Здесь речь идет о сотнях миллионов рублей и даже долларов, необходимых для отработки таких модулей. Никакой частный бизнес на такие риски не пойдет. Ведь мы, ученые-разработчики, гарантируем только качество метода, но мы не гарантируем благоприятного расклада по всей экономике проекта.

- То есть государственные гранты все равно нужны?

– Обязательно! Дело в том, что инновационная  цепочка включает в себя четыре элемента. Это демонстрационный образец, который делают ученые. Это опытный образец – прототип промышленного образца. Затем идет само производство. И наконец – рынок, где идет сбыт. Так вот, требуется непрерывное научное сопровождение всей этой цепочки.  Даже когда мы начинаем заниматься производством, все равно необходимо возвращаться к научной части, что-то проверять, менять, модернизировать. Потому что все очень быстро меняется.

То, что мы сейчас у нас в стране наблюдаем – каких бы фондов у нас ни было, – не имеет никакого отношения ко всему этому процессу. Ведь нужна, подчеркиваю, непрерывная работа. А существующие фонды и программы предполагают только отдельный фрагмент инновационной цепочки. По существу же необходимо комплексное решение. Вначале финансируется разработка, потом – опытная производственная линия. Это может финансировать только государство через свои фонды.

Но наши фонды в данном случае не предполагают адекватной суммы. Либо такую сумму невозможно получить только из-за того, что просто нет конкурса по нужной тематике. И получается так, что мы выдергиваем какие-то кусочки, которые невозможно воплотить в законченную систему.

Именно по этой причине, как признаются наши министры, ни одна разработка, профинансированная в рамках Федеральных целевых программ, не получила реального спроса.  Почему? А именно потому, что нигде не было непрерывного сопровождения. Были сделаны только отдельные фрагменты, которые сами по себе не могут заинтересовать бизнес.

- А почему, например, Департамент энергетики США может нормально функционировать, содействуя внедрению новых разработок, а наши министерства не могут?

– А потому что в Америке такая система сложилась давно. У нас же были постоянные революции, переходы от социализма к капитализму. Сейчас опять все меняется. И поэтому у нас никак не устанавливается какая-либо система. У нас просто нет системы.

- Надо ли что-то менять на законодательном уровне, ужесточать какие-либо требования, нормативы?

– Конечно, надо! Вот пока еще энергия от возобновляемых источников будет дороже. Раз она дороже, значит должны быть льготы. Так, например, поступали в Германии, благодаря чему она в этих вопросах вырвалась вперед. Там наставили столько солнечных батарей, что льготы в конечном итоге отменили. Это и было воспринято как кризис в данном сегменте. Так что такая поддержка нужна обязательно.

- Ваш Институт также занимается проблемой эффективного сжигания топлива в энергетических системах. Как с этим обстоят дела? Как внедряются такие разработки?

– К сожалению, у нас в энергетике система настолько консервативная, что обычно руководители предпочитают там идти проторенным путем, не желая чего-либо менять. Их очень трудно убедить в необходимости внедрить какую-либо разработку, даже если ее эффективность для них совершенно очевидна. Это очень большая проблема.

- А можно, хотя бы теоретически, получить поддержку на муниципальном уровне?

– Можно. Я как раз считаю, что на этом уровне поддержка вполне возможна. Например, если бы был профинансирован пилотный проект модернизации хотя бы одной небольшой котельной, тогда было бы что показать бизнесу. А так за свой счет никто ничего менять не будет.

- Если новый мэр Новосибирска пойдет Вам навстречу, он может на практике что-то реально решить, выделив средства хотя бы на один пилотный проект?

– Я думаю, что может. Это в его силах. Даже если он просто будет поддерживать данное направление обычными рекомендациями, это уже станет хорошей помощью для нас.

- У Вас есть сейчас подобные разработки, которые можно внедрить на уровне опытных образцов в течение, скажем, трех лет?

– У нас таких разработок – целая пачка! Это и утилизация отходов, и новые горелки, и новые подходы к сжиганию угля, разработки по энергосбережению. Все это нужно продвигать. Если это будет реализовано, наш город, несомненно, предстанет в очень выгодном свете.

Олег Носков