Дешевой нефти уже не будет!

Как сообщают СМИ, руководство Ирана намерено осуществлять поставки сырой нефти в Россию в обмен на некие товары. О каких российских товарах идет речь, непонятно, зато намерение российского руководства приобретать у южного соседа «черное золото» подчеркнуто недвусмысленно на самом высоком уровне (даже вопреки позиции руководства США). У простого обывателя, конечно же, сразу появляется вопрос: с какой стати России – одному из ведущих экспортеров нефти – понадобилась такая сделка? Странности усиливаются при сравнении с ситуацией в США, где активно развивают новые (причем, дорогостоящие) технологии нефтедобычи, намереваясь сократить импорт.

Возникает подозрение, что готовящаяся сделка с Ираном является своего рода страховкой от возможного снижения цены углеводородного сырья вследствие поступления на рынок новых объемов. Иначе говоря, российское руководство таким вот нехитрым способом пытается не допустить обвала на фондовых рынках – со всеми вытекающими последствиями для отечественной экономики. Однако, вникнув в некоторые детали, касающиеся ситуации в российской нефтедобыче, начинаешь усматривать и иную причину. И причина эта проста: наши разведанные запасы исчерпаны практически до дна, а для разведки и освоения новых месторождений нужно много денег и (что не менее важно) много времени. От открытия месторождения до ввода его в разработку уходит, в лучшем случае, десять лет. А при освоении крупных объектов, нефтегазоносных провинций, надо ждать не менее сорока лет, когда вы начнете заполнять трубы.

С геологоразведкой, к сожалению, у нас сильно затянули. Процесс вроде бы пошел, но он натыкается на вполне объективные сложности. И выйти на нормальные производственные показатели в мгновение ока никак не получится. А ведь бизнес «длинных» денег не любит.

Для него в нынешних условиях и десять лет многовато. А растягивать инвестиции на сорок лет вперед вообще никто не решится.

Важно то, что самые доступные доли нефтяного «пирога» уже освоены и основательно «проедены». Как подчеркнул академик Алексей Конторович – ведущий специалист Института нефтегазовой геологии и геофизики СО РАН, «дешевой нефти уже не будет!». Освоение новых месторождений теперь сопряжено с рядом физических сложностей, что, безусловно, скажется на себестоимости конечного продукта. Сегодня речь уже идет об освоении Арктического шельфа и месторождений Восточной Сибири. По крайней мере, за Восточную Сибирь наши геологи взялись основательно. А здесь уже другие условия, несравнимые с тем, с чем приходилось иметь дело раньше.

 По словам Алексея Конторовича, «Восточная Сибирь ни на что не похожа, как будет ни на что не похожа Арктика». Обычно геолог работает с пластом, в котором температура пород и флюидов не ниже 30-40 градусов, а, как правило, – 70-80 градусов.  А в Восточной Сибири, например, в Якутии, на глубине 2 тысячи метров температура пласта составляет всего 7-8 градусов.

При такой температуре нефть очень вязкая, добывать ее становится трудно, и нужно готовить специальные методы как для разведки таких месторождений, так и для их разработки. Вдобавок там очень сложный разрез. При освоении Арктического шельфа, считает Алексей Конторович, сложностей будет не меньше.

В общем, здесь возникает немало проблем. Поэтому еще предстоит разрабатывать новые методики геофизических исследований, что также потребует дополнительных финансовых вложений в развитие отечественной нефтедобычи. Кроме того, наши ученые не исключают активного участия иностранных компаний, обладающих собственными методиками. И, в общем-то, российские компании уже активно сотрудничают с американцами, норвежцами и французами. Причем, как уверяют наши ученые, в ход обязательно пойдут и такие технологии, как гидроразрыв и горизонтальное бурение, хорошо освоенные американцами (ввиду того, что все хорошие месторождения они выработали). В современных условиях без этого никак не обойтись (что бы на сей счет ни заявляли критики «сланцевой революции»). По мнению Алексея Конторовича, добывать и поставлять на рынок нужно столько, сколько рынок требует, и даже сверх того. Сбивать цену, считает он, нет смысла. А это значит, что инвестиции в геологоразведку и в нефтедобычу предполагаются немалые.

Необходимо отметить, что геологоразведка и нефтедобыча – это две неразрывных составляющих одного процесса, о чем, к сожалению, как-то подзабыли наши «эффективные менеджеры». Процесс выкачивания недр в России поставлен неплохо. Гораздо хуже обстоит дело с геологоразведкой.

«Нельзя, – пояснил Алексей Конторович, – добывать нефть и при этом не готовить новые месторождения. Нельзя развивать добычу, не развивая геологоразведку. К сожалению, у нас в стране после развала СССР геологии уделяется совершенно недостаточное внимание».  

 Сегодня мы добываем нефти примерно столько же (чуть-чуть меньше), чем добывали в 1985-88 годах. Но в 1988 году в Российской Федерации (РСФСР) мы бурили 8,5 млн. метров глубоких скважин (в одной только Западной Сибири – 2,8 млн. метров), а сегодня на всю Россию мы бурим от 700 тысяч до (в лучшем случае) одного миллиона метров. «Мы проедаем советские запасы! Но донышко близко», – констатировал ученый.

«Я утверждаю, – заявил Алексей Конторович, – что к 2020-му году, максимум – к 2025-му, добыча нефти в стране начнет падать только потому, что мы не ведем геологоразведку». По словам ученого, западные компании, получая прибыль, направляют на геологоразведку от выручки в три-четыре раза больше средств, чем российские компании. На его взгляд, надо бы обратить внимание не только на плохой инвестиционный климат, но также и на социологию лидеров нефтегазового бизнеса. Например, компания «Сургутнефтегаз» бурит больше, чем все остальные российские компании вместе взятые! И при этом она как-то умудряется сводить концы с концами, получать нормальную прибыль.

Возникает вопрос: а как наши компании, экономящие сейчас на геологоразведке, будут развиваться при разработке новых месторождений, требующих более серьезных вложений, чем было раньше? Скажем, в Западной Сибири газ добывали с глубины 600 – 900 метров. А сегодня скважины пошли на глубину 3,2 тыс. метров. Это дает существенное удорожание.

Раньше добывали «сухой» газ, который было очень легко подготовить для транспортировки по трубам. А сегодня мы добываем «жирный» газ, в котором полно конденсата. Для него нужно уже ставить газоперерабатывающий завод, чтобы разделять сырье на фракции. В Западной Сибири первые 100-1200 метров скважины можно было пробурить к утру, а в Восточной Сибири это самые тяжелые метры. Поэтому смещение в Восточную Сибирь неизбежно ведет к удорожанию нефте- и газодобычи. Добывать углеводороды на шельфах также будет дороже. На шельфе острова Сахалин приходится бурить горизонтальные скважины с ответвлениями более тысячи метров. Это дешевле, чем бурить глубокие морские скважины, но удорожание здесь все равно ощутимо.

Кстати, как раз повышение мировых цен на нефть благоприятно сказалось на развитии нефтегазового дела и нефтегазового бизнеса. В противном случае в Западной Сибири развивать нефтедобычу было бы, очевидно, нерентабельно (при тех ценах, что были до 1970-го года). Нынешний скачок цен также обернулся благом, иначе не было бы ни «сланцевой революции», ни сегодняшних инвестиций в освоение Восточной Сибири и шельфов. По мнению наших ученых, так будет продолжаться и впредь. Традиционные способы добычи подходят к концу, на их место приходят нетрадиционные. Канадцы, например, с этой целью вовсю осваивают битумные месторождения, несмотря на серьезную дороговизну такого метода. И процесс этот, судя по всему, необратим.

А что ждет нас дальше? Дальше, считают наши ученые, нас ждет переход на синтетическую нефть, получаемую из сланцев или угля. Запасов данного сырья в нашей стране полно, особенно сланцев. Синтетическую нефть получали когда-то в нацистской Германии, в силу объективной необходимости. Такая необходимость в перспективе вырисовывается теперь перед нефтедобывающими странами. Впрочем, успокаивает Алексей Конторович, случится это не завтра. По крайней мере, существующих запасов природного «черного золота» нам еще спокойно хватит лет на двадцать.

Олег Носков